Древние считали, что изумруд защищает человека от тоски и ипохондрии, отвращает от измен, отгоняет дурные сны и открывают тайны грядущего...
Среди многообразия драгоценных камней изумруды занимают почетное второе место, уступая только рубинам, но превосходя алмазы. Не зря этот камень столь любили властители. У европейских и азиатских монархов трудно найти корону, в которой не отсвечивал бы зеленью майской травы изумруд. Он считается олицетворением власти и богатства.
КОПИ ЦАРИЦЫ КЛЕОПАТРЫ
И все же не отпускает ощущение, что изумруды наделены и другим свойством: они способны жестоко мстить людям, посмевшим потревожить их покой. Многие истории, связанные с этими драгоценными камнями, пронизаны цепью несчастий и преступлений, окутаны туманом зловещей мистики. Может быть, это происходит оттого, что завораживающая красота изумрудов неразрывно связана с человеческими страданиями и страстями.
Красивейшие камни планеты добываются, кажется, в самых проклятых местах. Роскошные зеленые кристаллы, украшающие богатых и красивых женщин, добывают в полутьме шахт, в грязи и холоде нищие, отчаявшиеся трудяги.
В мире существует три наиболее значительных месторождения изумрудов. Это Африканский изумрудный пояс, залежи драгоценных камней в Южной Америке - на территории Колумбии и Бразилии, а также поселок Малышева в Свердловской области. Самое известное из древних месторождений - копи царицы Клеопатры, которые находятся в Египте неподалеку от Красного моря. А самое криминальное - копи Мусо в Колумбии.
Первый раз копи Мусо были обагрены кровью, когда в 1668 году их захватили испанские конкистадоры. С тех пор все, что касается добычи изумрудов в Колумбии, идет рука об руку со смертью. Здесь и сегодня непременным атрибутом одежды и рядового работяги, и владельца шахты является пистолет.
Колумбийцы считают, что изумруды принадлежат тем, кто их добывает. Поэтому наряду с крупными компаниями, арендующими месторождения, добычей камней занимаются тысячи гуакерос - «искателей сокровищ». А сотни бандитов рыскают неподалеку, чтобы ограбить тех и других.
КОЛДОВСКИЕ ЧАРЫ
На этом фоне уральский поселок Малышева выглядит мирным и спокойным, но и здесь кипят потаенные страсти. И все из-за изумрудов, на добытчиков которых словно бы наложила проклятие Хозяйка Медной горы. Чего стоит хотя бы история открытия этого месторождения, которую подробно описали в своей книге «Уральские самоцветы» Семенов и Шакино.
Первооткрывателем уральских изумрудов считается смолокур Максим Кожевников. Однажды в корнях вывороченного дерева он обнаружил несколько зеленых камушков, которые принял за аквамарины. Через некоторое время камни попали в руки командира Екатеринбургской гранильной фабрики мастера Якова Коковина. И тот определил, что это -изумруды.
Дотошно расспросив смолокура, Коковин начал энергично действовать. Взяв с Екатеринбургской фабрики рабочих с инструментами, 21 января 1831 года он выехал на речку Токовую на место, указанное Кожевниковым. В мерзлой земле стали бить один за другим шурфы и 23 января наткнулись на изумрудную жилу - самую богатую из всех на копях.
Донесение Коковина об открытии произвело сенсацию в Петербурге. Уже 26 февраля 1831 года министр императорского двора подал Николаю I докладную записку об открытии в России нового драгоценного камня, который «по красоте своей и ценности» займет «не последнее место между камнями сего рода, находимыми в других частях света».
Уральские изумрудные копи оказались сказочно щедрыми. Только Петергофская фабрика за первые десять лет существования копей огранила уральских изумрудов на 5 000 каратов. Всего же к 1862 году на копях добыли 142 пуда изумрудов. Причем лучшие камни после обработки отправлялись непосредственно в Кабинет Его Императорского Величества...
В начале июня 1835 года в Екатеринбург с ревизией приехал член Департамента уделов статский советник Ярошевицкий. Он производит обыск в кабинете Коковина и находит огромное количество камней: «515 граненых аметистов, более 1100 искр, 661 граненый изумруд разной величины, 115 шурфов изумрудных...»
Среди изумрудов был кристалл, о котором Ярошевицкий в своем отчете написал: «Самого лучшего достоинства, весьма травянистого цвета, весом в фунт, самый драгоценный и едва ли не превосходящий достоинством изумруд, бывший в короне Юлия Цезаря...»
Впрочем, никакого криминала в находке столичного ревизора не было -кабинет Коковина по совместительству служил кладовой, где драгоценные камни хранили до отправки в Петербург.
Правда, имелось одно нехорошее обстоятельство: Коковин утаил факт обнаружения уникального изумруда. Словно привороженный, мастер не мог налюбоваться на изумительной красоты камень... Однако и доказательств тому, что Коковин намеревался похитить изумруд, Ярошевицкий не нашел.
НИКТО НЕ УШЕЛ
Камни упаковали, опечатали и отправили в Петербург. Здесь их доставили в кабинет вице-президента Департамента уделов Льва Алексеевича Перовского. Но когда через некоторое время ящики с камнями вскрыли, упомянутого выше изумруда не нашли.
Историки сходятся во мнении, что этот уникальный изумруд похитил не кто иной, как сам Перовский, бывший страстным коллекционером. Но, по иронии судьбы, царь Николай I личным предписанием поручил Расследование пропажи Фунтового изумруда именно Перовскому.
5 декабря Перовский был уже в Екатеринбурге. В этот же день он известил главного горного начальника уральских заводов о том, что отстраняет Коковина от занимаемой должности, и потребовал: «Посадить Коковина в тюремный замок с тем, чтобы он содержался там в отделении для секретных арестантов и ни под каким предлогом не имел ни с кем из посторонних сообщения без моего дозволения...»
Перовский добился, чтобы Коковина судил не екатеринбургский суд, а комиссия, которая подчинялась оренбургскому генерал-губернатору Перовскому -родному брату Льва Алексеевича.
Около трех лет провел Яков Коковин в одиночной камере Екатеринбургского Тюремного замка. Доказательств вины уральского мастера в хищении изумруда суд не нашел, но и оправдать его не посмел. За упущения в работе Коковина лишили чинов, орденов, дворянского достоинства и знака отличия беспорочной службы.
Изумрудное проклятие проявило себя. Тюремное заключение и неправедный суд подкосили здоровье Якова Коковина. Вскоре после освобождения он скончался.
Проклятие коснулось даже товарища Коковина -знаменитого Єкатеринбургского архитектора Михаила Малахова, с которым они вместе учились в Петербурге в Художественной академии.
По указанию Льва Перовского в предновогоднюю ночь 1835 года в доме главного архитектора горного округа Малахова был учинен обыск. При осмотре дома ничего, что могло бы бросить тень на его доброе имя, найдено не было, но звезда Михаила Малахова с этого момента закатилась. Вскоре он оставил свой высокий пост, а потом и вовсе скончался.
Смолокур Максим Кожевников умер в 1865 году от туберкулеза, нажитого в изумрудных копях.
Правда, не миновало изумрудное проклятие и Перовского. При жизни он сделал для камнерезного искусства и науки о минералах очень многое. Именно Перовский реанимировал близкую к кончине Петергофскую гранильную фабрику и превратил ее в одно из процветающих предприятий, сырье для которого завозилось со всех концов света. По его инициативе началась разработка новых месторождений камня на Волыни, Урале, в Сибири. Но в памяти потомков Перовский остался бессовестным корыстолюбцем, сгубившим мастера Коковина.
В СТРАТЕГИЧЕСКИХ ИНТЕРЕСАХ
То ли Хозяйка Медной горы мстила людям, посмевшим вторгнуться в ее кладовые, то ли колдовское проклятие заключено в самих драгоценных камнях, только беды и трудности сопутствовали всем без исключения, кто брался за разработку Малышевских минералов.
Уже в 1852 году добычу изумрудов пришлось прекратить из-за сильного притока воды в выработке и из-за капризного распределения драгоценных камней в рудных зонах. Потом работы возобновили, но изумруды шли в руки старателям с большим трудом. Копи меняли хозяев как перчатки, а отвалы отдали местным крестьянам, что, конечно, не способствовало развитию промышленной добыче изумрудов.
В конце концов беспокойное хозяйство решили уступить иноземцам. В 1899 году копи передали в концессию англо-французской компании за 10 тысяч целковых в год. Иностранцы знали изумрудный бизнес не понаслышке -они владели копями в Колумбии и успешно их разрабатывали. Однако превратить поселок Малышева во второй Клондайк им не удалось.
Бизнесу помешала начавшаяся Первая мировая война, а окончательно поставила на нем крест Февральская революция. Англо-французская компания отказалась от дальнейшей концессии, и в 1917 году изумрудные прииски поделили между собой три российских предпринимателя: камнерез Денисов-Уральский, генерал Шенк и ювелир Липин. Они оформили аренду на 40 лет. Но всё карты спутала Октябрьская революция.
В 1919 году Малышевский рудник национализировали. Но у государства не хватало ни сил, ни средств на его развитие. Потому разведанные месторождения разбили на участки и передали старателям.
А в 1930-х годах выяснилось, что главной ценностью копей являются вовсе не залежи изумрудов...
Поселок Малышева стал зоной особой важности. Сюда можно было проехать только по спецпропускам. Дефицитными продуктами и товарами поселок снабжался куда лучше, чем даже столица Среднего Урала -Свердловск. Причина привилегированного положения была окутана завесой тайны, и только посвященные знали, что в шахтах возле поселка добывали крайне необходимые для обороноспособности страны редкоземы - бериллий и тантал.
Драгоценные камни превратились в отходы, попутный продукт. Породу безжалостно рвали динамитом, отчего дорогущие зеленые минералы трескались и разлетались на части.
Но ничто не вечно под луной... Страна взяла курс на разоружение. Программы по развитию атомных боеголовок сворачивались, зато начал развиваться рынок обычных, нестратегических товаров. И тут оказалось, что на уральские изумруды имеется спрос во всем мире, и немалый.
ЛЕГЕНДЫ И БЫЛИ МАЛЫШЕВСКОГО РУДНИКА
В поселке Малышева ходит множество легенд, связанных с найденными здесь камнями. Вот, например, одна из них.
Якобы несколько лет назад одному из вольных старателей удалось найти изумруд весом 28 карат. Мужик загнал его по дешевке, чуть ли не за ящик водки. Камень несколько раз переходил из рук в руки, пока в одном из екатеринбургских вузов не был продан за 50 000 долларов гражданину Израиля и вывезен за границу. В Израиле изумруд ушел к следующему владельцу за 600 тысяч долларов, а позже, уже ограненный, куплен в США за 1,2 млн. долларов... Многие из легенд об уральских камнях имеют под собой реальную основу. Еще недавно на долю СССР приходилось 10% объемов мировой добычи изумрудов, а за счет качества камней достигался самый высокий объем продаж - 300-400 млн, долларов, или 80% от мирового объема.
Некоторые уральские камни имеют специфический желтоватый оттенок, что несвойственно этому минералу. По мнению многих ювелиров и ценителей, это придает изумрудам дополнительную ценность. А еще в поселке Малышева попадаются фантастические экземпляры, способные украсить любой минералогический музей мира. Каждый такой камень получает персональное имя - «Шахтерская слава», «Новогодний», «Звездарь», «Президент» - и стоит бешеных денег. На фоне, громкой славы уральских камней события, происходящие в последние годы на Малышевском руднике, выглядят национальной трагедией. Причин много: развал экономики, рвачество, криминал...
|
